Неподалеку от Арбата в Глазовском переулке на углу со Смоленским бульваром стоит роскошная усадьба. Фамилия первой владелицы, жившей здесь в конце XVIII века генеральши Глазовой, сохранилось в названии переулка. В конце прошлого столетия владельцем особняка стал Михаил Абрамович Морозов, представитель знаменитейшей купеческой фамилии дореволюционной России. Отчество у него, надо сказать, обманчивое, просто в старообрядческих семьях было принято давать детям библейские имена.
После возврата на круги частнособственнических идеалов, дом выкупили учредители, существовавшего до дефолта банка Российский Кредит. Дом строен и гармоничен снаружи, выполнен в классических канонах и пропорциях и потому привычен глазу. Зато внутри, способен поразить самое богатое воображение. Египетская парадная, охраняемая сфинксами, орнаменты из таинственных знаков по стенам, самый настоящий саркофаг с мумией в прихожей, будто на машине времени переносят посетителя в минувшие тысячелетия.
Хозяйке дома Маргарите Кирилловне внутреннее убранство дома не нравилось, она находила его "причудливым и некрасиво отделанным", переделать, однако, не получилось. Маргарита Кирилловна Морозова, урожденная Мамонтова, слыла первой красавицей Москвы. Была женщиной неординарной, занималась благотворительностью, помогала Скрябину, Дягилеву.
Серьезно увлекалась философией, всячески поддерживала русских мыслителей серебряного века: Бердяева, Флоренского, Булгакова, Розанова. В нее был влюблен Андрей Белый, посвятивший ей Особняк Морозова М.А. многие строки в "Кубке метелей" и поэме "Первое свидание". Говорят, с нее Врубель писал свою царевну-лебедь.
Михаил Абрамович любил живопись и со многими художниками дружил. Кроме Врубеля среди них были Коровин, Левитан, Серов. Последний, правда, автор довольно нелицеприятного Морозовского портрета, которым постарался выразить свою нелюбовь к тому классу, ярчайшим представителем которого Морозов являлся, но, мол, так, без личной неприязни к прототипу. Морозову хватило широты принять портрет, и оплатить, не пеняя на зеркало. Так вот, на воскресные завтраки, к двум часам дня, что любопытно, собирали Морозовы всю живописную Москву. Потчевали в доме художников, в благодарность за поставляемую ими пищу духовную, не менее живописно и артистично.
Говядина а-ля Шатобриан, шесть закусок, два жарких: индейка, фаршированная каштанами, молодой вепрь с трюфелями и печенкой, ну там рыба, салаты, сладкие пирожки, фисташковое мороженое. Запивали розовым шампанским, пить классическое по утру, считалось моветон. Коллекционируя живопись с 20 лет, Морозов увлекся и импрессионистами, причем первым из российских собирателей оценил Ренуара, Дега, Ван Гога и Гогена.
Превосходная коллекция помещалась в зимнем саду и во многих комнатах этого роскошного особняка. Умер Морозов рано, 33- лет, а коллекцию Маргарита Кирилловна в 1910 году передала в дар Третьяковке. Западноевропейская часть коллекции позднее попала в Эрмитаж и Пушкинский. Кстати говоря, греческий зал Цветаевского музея устраивался на деньги, пожертвованные Морозовым.
Маргарита Кирилловна прожила, в отличие от мужа, долгую жизнь. Дом она продала еще до революции, от мужниного наследства отказалась в пользу детей, их у нее было четверо. Из России Морозова не уехала, хотя были времена, когда единственным безопасным для нее местом оставался склеп покойного мужа на Рогожском кладбище, в котором ей приходилось прятаться.
Уезжать из России после революции она не захотела и вторую половину своей жизни прожила в глубокой бедности. От прошлых богатств, у нее остался портрет младшего сына Микки, работы Серова, с которым она скиталась по разным углам, имея статус лишенки, пожалованный новой властью в "благодарность" за все благодеяния, без всяких гражданских прав.
Адрес : Смоленский бульвар 266
