Теофиль Готье писал: "Одеон не может ни жить, ни умереть, в этом его недостаток… Никто не может его ни убить, ни воскресить: он открывается, чтобы закрыться, он закрывается, чтобы вновь открыться". В эти несколько слов укладывается вся многовековая судьба театра Одеон.
Это единственный французский театр, возникший на волне революционного подъема путем, отличным от обычного, когда сначала создавалась труппа, которая затем превращалась в театр. На этот раз было иначе. Театральное здание построили еще при монархии, и лишь десять лет спустя, уже в другую эпоху, в нем родился Театр, получивший название, которое он носит до сих пор.
Авторами проекта стали архитекторы Мари-Жозеф Пейр и Шарль де Вайи. Последний еще молодым человеком был выбран в академию архитектуры, а также "бессмертным", то есть членом Французского Института. Русская Императрица Екатерина II приглашала его возглавить Санкт-Петербургскую академию архитектуры, но де Вайи отказался.
Пейр и де Вайи создали не просто театральное здание, а целый архитектурный ансамбль: к основному зданию примыкали два крыла Корнеля и Мольера, под аркадами разместились помещения для карет и слуг; главный фасад выходил на полукруглую площадь, от которой расходились три улицы: "гусиная лапка", - прием использованный в ансамбле Версаля и при строительстве Петербурга. Все соответствовало теории Квентемера де Квинси: театр - это публичный памятник.
Французские комедианты просуществовали в этом здании до начала террора, потом театр был закрыт. Вновь он открылся под названием театра Равенства и служил политической трибуной.
В 1796 году он получил название "Одеон" - от греческого ODEUM (в античности - здание для выступления певцов). Директория постановила: "Одеум - это институция, призванная формировать новое поколение поэтов, а также трагических и комических актеров, всех, кто может служить славе Французского Театра" . Никакой "институции", однако, создано не было, от постановления осталось только имя, которое было присвоено зданию, а сам театр передан Французской Комедии, оказавшейся владелицей двух лучших парижских залов: Ришелье и Одеон.
Спустя три года здание сгорело во время пожара. Только в 1808 году закончились все реставрационные работы под руководством архитектора Шальгрена, театр открылся под новым именем: "Театр Ее Величества Императрицы и Королевы". Наполеон отдал его в собственность Сенату, который постарался поскорее избавиться от ненужной ему обузы. Одеон снова оказался частью Французской Комедии, спектакли для императрицы ставились из репертуара мольеровцев. Театр снова оказался в полной зависимости от политической ситуации.
Так продолжалось недолго: в 1818 году театр вновь был разрушен пожаром. На сей раз восстановили его быстро, и для Одеона начался очень короткий период процветания. Конец благоденствию принесла революция 1830 года. В Одеоне стала собираться революционная молодежь. И от греха подальше театр снова передали в ведение Французской Комедии и других трупп, за что тогдашними юмористами Одеон был прозван "омнибусом". Публика перестала его посещать. Свое нищенское существование театр влачил до 1848 года, пока не был окончательно закрыт. В который уже раз возродившись, театр подарил миру Сару Бернар - он дебютировала на сцене Одеона в 1866 году, сыграв роль Арисии в пьесе Расина "Федра".
В дни парижской коммуны 1870 года театр был превращен в лазарет. Через два года на сцену вновь вышла Сара Бернар и потрясла публику в пьесе Виктора Гюго "Рюи Блаз", после чего покинула Одеон и вернулась во Французскую Комедию. Весь конец XIX столетия и начало XX-го прошли в Одеоне под знаком технических перемен. Зрительный зал утеплили, поставив два мощных обогревателя, фойе украсили фотографиями актеров, прославивших театр. Одеон первым из всех театров провел у себя электричество. Новый директор Андре Антуан, выдающийся театральный деятель, открывший французам Ибсена и Стриндберга, пожертвовал тремя стами мест в зрительном зале ради удобства публики и для того, чтобы придать помещению еще более элегантный вид. За восемь лет руководства театром Одеон Антуан поставил 364 пьесы. Он был приверженцем реализма, в литературе для него главным примером служил Золя. Все эксперименты и новшества Антуана чуть не разорили театр, поэтому после премьеры "Психеи", которая вызвала бурный восторг зрителей и ввергла театр в финансовую катастрофу, Андре Антуан подал в отставку.
Ситуацию спас Поль Гаво - он восстановил театр и даже сумел обеспечить его работу во время первой мировой войны.
В 1946 году Одеон снова стал филиалом Французской Комедии, потеряв на тринадцать лет свою самостоятельность и индивидуальность, подчинившись диктату театров правого берега.
Шестидесятые годы были революционными во всех областях жизни, события тех лет не могли не коснуться и театра. Но если бы не Жан-Луи Барро, неизвестно, отважился ли бы Театр Франции - так теперь назвали Одеон - на постановку пьес Ионеско, Беккета, Маргерит Дюрас или еще более скандального Жана Жене. Барро открыто заявил, что хочет превратить Одеон в лабораторию для постановки неизданных текстов и создания совершенно нового театра. Май 1968 года оказался для Барро роковым - он разрешил взбунтовавшимся студентам устроить в театре свою круглосуточную трибуну, за что министр культуры Андре Мальро, поддерживавший все театрально-литературные эксперимены директора, вынужден был его уволить.
После ухода Барро политика театра не поменялась. Он по-прежнему открыт для творческого поиска. Особую роль в этом сыграл Джорджо Стрелер, который сотрудничал с театром с начала семидесятых. Это ему принадлежит идея создания Театра Европы, как официально называется Одеон с 1990 года.
Совсем недавно Одеон представил новые тип сценографии в духе театра-салона. Кроме того Одеон сегодня уже не только храм театрального искусства, он является еще и крупнейшей библиотекой, архивом, хранилищем звуковых и видео-материалов, связанных с театром. В этом же здании часто устраиваются чтения неизданных текстов, проводятся философские дискуссии. Театр Одеон, столько раз переходивший из одних рук в другие, стал в двадцать первом веке Театром Единой Европы.